КАК НАУЧИТЬ РЕБЕНКА НЕ БОЯТЬСЯ [Философия теоретична. Практика же уже что-то доказывает. Но прежде чем в сумерках сделать шаг, нужно посмотреть под ноги. То, что мы несем на своих руках, это самое ценное из всего, что только может быть для человека; цивилизации. Это дети

Возможно будет читатель, которому книга с первых же страниц покажется слишком сложной. Подчеркнуть же по этому поводу стоит лишь то, что сложность не в самой книге, а в затронутой ею теме. Материал изложен по возможности упрощенно, наряду с тем, что была необходимость осветить многие вопросы связанные с психологической сферой достаточно проникновенно. Однако, по большому счету важно не то, что ум читающего почерпнет непосредственно со страниц книги - отдельные абзацы их являются лишь частью некой продуманной общей идеологической системы, что при внимательном прочтении всей книги позволит сформироваться конструктивному образу (представлению) на вопрос заданной темы и возможностей продуктивного поиска ответа. И основная суть этой системы в том, что при углубленном изучении материала она помогает настроить ум читающего на его подсознательном (или интуитивном)уровне на качественную восприимчивость мира и самого себя, какая она есть у ребенка. То есть на деле, книга позволяет взглянуть вокруг глазами маленького человечка и сделать это, в принципе по настоящему, реалистично.

Философское зерно в книге оправдано - фактически она открывает новый взгляд на проблему разумно-психического развития цивилизации, которое, безусловно опирается на самый свой корень, что и есть воспитательный процесс растущего в общей социальной среде человечка. Возможно кому-то покажется что материал (чрезмерно или нет) идеализирован, кому-то, что сведен к категоричности постулатов. Это не так. И не первое. И не второе.

Материал достаточно основательно выдержан, взвешен. Эта книга - плод многолетнего и, можно прямо сказать, изматывающего поиска, в стремлении нащупать золотую середину в рассматриваемом вопросе и как раз в категоричном стремлении избежать идеализации. Нет идеи, которая могла претендовать на реальную идеальность, даже если она проверена временем - всегда есть место идее более высокого порядка. Но книга призывает думать, лишь намечая определенное русло для ума, ищущего ответы на красноречивые и диктуемые необходимостью вопросы.

Вполне вероятно, что лишь разовое прочтение будет не достаточным для возникновения соответствующего "инсайта".

Но нет серьезной книги, которая читается всерьез только один лишь раз.

Поэтому, уверен, что долгое время по настоящему заинтересованный читатель будет открывать в книге для себя что-то новое и необычное.

Философия - есть принцип рассмотрения действительности и лучше будет сказать, что принцип отстраненный, обобщающий, потому что как правило такой образ мышления (склад ума) затрагивает наиболее удаленные от прямолинейного взгляда стороны жизни. То есть, через философию пытливый ум пытается постичь то, что жизнь облекает в наиболее громоздкие или наоборот утонченные (а может и так и так) формы. Например: "Я мыслю, следовательно существую!" С этим спорить сложно. Да и нужно ли?.. Это же ведь и так очевидно, верно? Но когда человечество создаст Искусственный интеллект, это утверждение древнего философа идеологически пошатнется - машина тоже начнет думать. Она тоже существует? Как? В виде интегральных микросхем или чего-то более сложного, а также управляющей программы. Существует ли она, как человек, как личность? Нет? Скорее всего, именно так. Значит, в принципе, мышление как таковое не может являться определяющим исходным фактором (или причиной) следствия, коим по определению является личностное существование. Может в этом философском утверждении ошибка? Или... Что имел в виду Декарт? Здесь тогда обнаруживается слишком не уловимый смысл, который возможно есть необходимость постичь. Но как постичь? Сугубо условно, конечно, без неукоснительного стремления практического применения философских конструкций на практике, даже если они кажутся вполне логичными. Поэтому, можно сказать так: пока философское обоснование не нашло четкого и конкретного подтверждения в действительности, можно считать все то новое, что только находится на грани осуществления и воплощения в жизнь - не более чем философией, то есть идеологическими предположениями вольного характера на определенный предмет, тему... или даже в отсутствии таковых (абстрактная философия). И какими бы логичными нам не казались эти идеализированные конструкции, нужно не забывать, что ЛОГИКА вещь очень тонкая, изворотливая. И ко всему этому - упрямая.

Проблема, которая обсуждается в книге требует к себе прежде всего именно такого, отстраненно обобщающего подхода. То есть необходимо для начала взвесить глубоко идеологически и перманентно[1] предлагаемые конструкции практического отношения к вопросу воспитания.

Практика (чего угодно) - это вполне конкретная модель воздействия на какие-то факторы действительности, которая может быть универсальна и совершенна, а может работать как философия, но уже в насущной реальности, каждое завершенное действие в которой приносит свои неизменные плоды, приводит к результату.

Но прежде чем в сумерках сделать шаг, нужно посмотреть под ноги.

То, что мы несем на своих руках, это самое ценное из всего, что только может быть для человека; цивилизации.

[1] Перманентно - непрерывно, постоянно. Не прерываясь. Без отвлеченности в мышлении.

Что окружал, давил, запеленовывал в тенета

И свет добра, стоичества, любви струился под откос

Ища во тьме просвет дрожащей и слепой рукой,

Есть вещи, которые возможно понять сразу. Они столь просто выглядят, что интерес к ним не долговечен. Они просты в самой своей сути и, что бы сохранить интерес к ним, мы их стараемся усложнять. Так вот: такие вещи нам не нужны. Потому что гениальна только та простота, которую никак невозможно сделать более доступной целостному пониманию. И что-то сложное может быть гениально простым, если такое понимание достигнуто.

И...

Простые вещи кажутся простыми, пока мы не начнем ими объяснять устройство бытия. Есть хорошо, а есть плохо - идти дальше этого, значит терять простой взгляд на вещи в потоке философских заключений. Поэтому, все кажущиеся сложным, но как-то необходимым, нужно просто видеть, не стараясь сильно углубляться и не закрывая на это глаза. Спрятанная за вуалью тайны суть откроется лишь наблюдателю, что инертен в отношении тех вещей, что интересуют его...

Рождение человека, это, безусловно событие. Интересно, для кого больше, для родителей или для него самого?

Странно... как может быть событием собственное рождение? НЕ СОБЫТИЕ ЭТО ВОВСЕ, а как раз именно без всяких «со», категорическое «бытие». Поскольку единственное, что мы не в состоянии осознать совершенно полноценно, так это факт собственного рождения. Почему же? Возможно, вы удивлены. Любой человек может сказать про себя: «я живу, значит, когда-то я родился на свет, следовательно, вот он, факт моего рождения!». Но, если рассматривать наше осознание этого факта с реалистичной стороны, то выяснится, что мы лично при этом самом факте никак не присутствовали.

Как это? Мы же, собственно, и рождались! Это, что, шутка?

Нет. Есть много вещей в мире, которые мы способны вполне категорически осознать. Кроме, все-таки одной - факта собственного рождения. Потому что, когда мы рождались, у нас еще не было функционального сознания, во первых, а во-вторых, мы находились «внутри» этого такого сугубо личного и все же, как-то отделенного от нас события. Мы были полностью поглощены им. Как-то иначе это выразить не так просто. И тем не менее, есть некий момент в нашей жизни, который мы, если даже и можем вспомнить, но осознать реально - НЕТ.

Возможно, вы, как-то представив изложенный смысл, все-таки не до конца понимаете, что конкретно имеется в виду. Если мы присутствуем при рождении другого человека, то насколько реально наше осознание факта его появления в этом мире? Оно вполне самодостаточно. Этому человеку исполнится десять лет, больше, и каждый раз глядя на него, общаясь с ним, мы будем ощущать в себе след этого осознания, что, впрочем уже не столь резок, как в те счастливые родовые минуты, но все же неизменно весом. Подсознательно, мы постоянно видим его ПРИХОДЯЩИМ в этот мир. То, бывшее осознание засвидетельствовало вполне определенный факт: процесс вхождения в мир или выхода человека на свет из материнской утробы. Человек этот будет в преклонном возрасте, но мы, все равно будем ощущать за границей явного своего сознания процесс его рождения, потому что, в любом случае, присутствие при родах (особенно близкого) накладывает неизгладимый отпечаток.

Теперь, на фоне такого внешнего осознания факта рождения, давайте подумаем о том, насколько действительны наши шансы осознать точно так же рождение самих же себя? И мы, скорее всего, придем к выводу, что они бесконечно мизерны.

Какая здесь связь со страхом или боязнью чего-либо? Непосредственная. Если мы, в моменты сильного страха сумеем осознать ситуацию точно так же, как осознаем свое собственное рождение, то мы... будем преобладать над ситуацией сугубо психологически, потому что просто (подсознательно) исключим из восприятия ситуации ее качественное зерно, оставив в поле сознательного зрения только самое насущное (движимое); точно так же, как самым насущным и важным (психологически, а не умозрительно), является для нас не факт нашего рождения, а как раз именно то, что мы живем. А пока мы воспринимаем ее сознательно так, как восприняли бы рождение (близкого) человека, мы полностью вовлечены в нее и зависимы, причем так глубоко, что и вне некой напрягающей психику ситуации, остаемся под ее «остывающим» влиянием. Поскольку, осознание рождения другого при таком раскладе вполне фактично и глубоко (потрясающе, можно сказать, для лучшего представления), а вот сама жизнь или факт дальнейшей жизни этого человека для нас уже не так существенен, хотя бы потому, что целиком и полностью мы его жизнью жить, не то, что не можем, а физически просто не в состоянии, даже, если это наш ребенок. Мы (как пример), будем знать его желания, мотивы его поступков, возможно (пофантазируем), что его мысли... И факт его жизни, КАК ОНА ЕСТЬ, мы осознать полноценно не можем, во всяком случае так, как это осознание есть в оригинале (у ребенка). Мы не можем чувствовать как он. Мы не можем жить его миром.

Итак, глубоко осознав и прочувствовав факт его рождения, что явился нам как вспышка ярчайшей молнии в поднебесье, в дальнейшем, мы не в состоянии осознавать точно так же каждый миг жизни этого человека. Теперь, кажется, более конкретно.

Конкретное и глубинное осознание какого-то факта...

Это тот самый вопрос, который подробно обсуждается в книге. И не просто обсуждается, а высвечивается с точки зрения практического переопределения сознательного отношения к (текущей) действительности. Ребенку, действительно можно помочь научиться не бояться действительности, одновременно имея возможность полноценно сочетаться с ней и состыковаться на сознательном и психологическом уровнях. Только ли это? ПРЕОБЛАДАТЬ над ней. Не гордостью, к примеру, разумеется. Уравновешенностью внутренней оценки тех насущных факторов настоящего момента, что вполне реально влияют на этот самый момент и уже определяющееся будущее.

Наше сознание устроено далеко не односложно. Если у вас есть ребенок, и читая об разнице сознательного восприятия факта рождения и факта жизни, вы мысленно пытались спорить с (со своим собственным осознанием прочитанного?) автором, то на этом примере можно ориентировочно понять, как любой человек путается в фактичной и противоречивой НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД ситуации. Но то, что воспринимаете сейчас, просто слова, всего лишь текст, причины для чувства страха в котором нет и быть не может. Вы любите (своего) ребенка, доказывать это самим себе или кому-то, смысла не видите и поэтому, читая выше написанное, касаемое разницы фактичности осознания, вы, возможно как-то спорили, испытали «колебание смысла». Именно по той причине, что вам хотелось бы знать своего ребенка лучше, более глубоко жить его личной жизнью; не его мыслями, может быть, но быть в курсе его мотивов, уж точно. И теперь, вы возможно еще лучше сознательно взвесили, какая же большая разница между восприятием возникающей, «рождающейся» ситуации, при которой вы пребываете внутри нее и, наоборот, вовне...

Стоп! Что ж, получается? Если наше сознание (в общем) таково, что воспринимает ситуацию не просто вплотную, а изнутри (!), будучи одновременно вне ее влияния на личность, то, кажется, такое сознание не просто должно присутствовать по жизни, а оно крайне необходимо! Ведь, если ситуация стесняет нас психологически, мы стараемся сознательно уйти от нее (хотя жизнь, зачастую заставляет сделать все наоборот), чтобы не травмировать себя внутри; именно потому, что не можем быть сугубо психологически вне ситуации, одновременно «врезаясь» в нее сознанием (умом).

И существует еще один идеологический прецедент в этом аспекте (возвращаясь к первым строкам): чем глубже мы погружаемся в (критическую) ситуацию, тем менее полноценно мы ее осознаем (а потому - теряемся). Поскольку, цельное осознание подразумевает, как минимум сиюминутное рассмотрение, может быть и не совсем конкретизированных вероятностей происходящего (вариаций), что само дополняют друг друга и разгружают (не только этим) психику. Но, чем глубже сознание вынуждено внедряться в фактичность настоящего момента, тем более односложно или односторонне склонно его воспринимать, из-за инстинктивного стремления... к цельности и охватности (!) что, впрочем, вполне естественно, особенно с позиции формального жизненного и субстанционного («душа») потенциала, заложенного в нас природой. С отсутствием подлинного охватного ощущения фактичной обстоятельности ситуации, которая нарушает баланс гармонии внутреннего отношения к действительности, на арену чувственной сферы является (закрадывается или нагло наползает) страх, потому что страх, это выраженное через чувство ущемленное (или пустое) осознание напряженного момента действительности (не зря про страх иногда говорят, что он «сосет»). Нашему сознанию не хватает соотносимости между стимулом проникновения и тут же охватностью, без издержек чувственного плана нашей ментальной внутренней содержательности. Для простоты можно ограничится таким определением, которое, конечно же далеко от идеальной сути рассматриваемой темы.

Но так же (как дуальное отражение) возможен вариант психологического состояния, при котором мы (как правило будучи детьми, но и далее такая тенденция психики может себя не структурно, но поверхностно сохранять) под давлением напряженной обстоятельности ситуации, будучи совершенно внутри нее (это когда некуда деваться мотивом выраженный через ум психики), уводим свое сознание в сторону от действительности настоящего момента, что в корне противоречит насущной и личностной необходимости адаптации к происходящему с нами же самими, подсознательно стремясь избежать таким образом не удобного или чрезмерного давления. В данном случае мы делаем это так же без взвешенной оценки своего внутреннего состояния в привязке к настоящему. Но уходим, фактически намеренно, уводя или выводя сознание на «периметр» сложившегося ситуационно момента. В общем, опять - вовне. И такое внутреннее положение просто перевернутое состояние не осознанности в своем исходе, потому что в идеале, нам как правило не свойственна такая удаленная от реальности работа сознания; если мы и не в состоянии целиком «вписаться» в утяжеленную ситуацию, взвешенно и категорически, то так происходит на фактически углубленном уровне, а не поверхностном или вынесенном вовне уровне сознания. Результат, однако, если говорить в общем, одинаков в обоих случаях с позиции нашей психики прежде всего. Имея же возможность (потенциал) входить в самый корень «обвальной» для психики ситуации, которую в обычном случае просто НЕ ВМЕЩАЕМ сознанием, поскольку происходящее крайне расходится с нашей извнутренней жизненной потребностью, а так же (тем более) воспринимать ее охватно (попробуйте представить это применительно к себе, возможно опираясь на имеющийся уже опыт соответствующего характера), при этом не испытывая того ярко выраженного негативного фактора психики, который именуется страхом, а ощущая вместо него общий энергетический подъем предостерегающего характера (как это воспринимается конкретно сознанием), что не отвлекает от действительности, не делает нас беззащитными и т.д., а только помогает гармоничному сочетанию с самой сутью насущного момента, мы, безусловно можем сказать о себе, что во всяком случае психологически от (практически) любых ситуаций совершенно НЕ ЗАВИСИМЫ.

Как же развить такое сознание у ребенка и насколько это продуктивно с воспитательной точки зрения, исходя из, конкретно уже, ситуации родителя в общем и целом? И насколько радикально можно это сделать? Ведь, если хорошо вдуматься, то такая перманентная (подсознательная) самооценка даст человеку совсем иные (более высокие) жизненные ориентиры. Позволит взойти на вершину, с которой видна «крыша мира» или, если чуть более поэтично, «дорога к солнцу» (как угодно - лирика, это всего лишь образность, для более утонченного восприятия смысла).

Теперь вернемся в действительность. Развить у ребенка такое сознание невозможно. То есть, это невозможно сделать извне, потому что мы, даже если и обладаем таким сознанием, не можем жить его внутренним миром. Мы можем только лишь заронить в нем правильное зерно, когда его личность только формируется, когда он находится в процессе общего фундаментального становления. И упав в его добротную (и это мало сказано относительного маленького человечка) почву, зерно универсального самоотношения, суть которого элементарная и безусловная ВЕРА В САМОГО СЕБЯ, даст рост и разовьется в злачный и тугой колос, что полон жизни и скрытой, но не дремлющей силы.