3

- Я умираю! -

Он стенал,

Израненный,

Закованный

В не рвущиеся цепи,

На них свисая со скалы отвесной;

Там сверху, на краю

Наставник, руки на груди скрестив, стоял:

Во всяком случае, хотелось Сурту думать так...

Под ним пучина темная сгущала свои воды.

Он в схватку не с акулой должен был вступить -

С самим собой.

За горло пальцами хватал слепого страха мрак.

Но Сурт хотел быть выше его тщедушно суетной

 природы.

И вот еще: он и не думал умирать...

Наставник продолжал стоять,

Покуда Сурт не выбился из сил

И прекратил стонать.

Глаза открыл

И смело посмотрел в саму личину удушливого ужаса

 и смерти.

Потом он поднят был

Наверх,

Уже постигший незримый путь преодоленья

 смертной жути;

И закаленным волевым клинком

С души снимая ее гнет пока что наспех.

Так было поначалу. А потом...

«Ты дьявол или бог?»

Ответ отыщется во чреве мглы.

Жар раскаленной от огня любви иглы

Опаливает сердце.

Но главное, что б смог

Мятежный дух

Бороться с судьбоносным жезлом.

Рука нащупала замок на дверце,

Признание, что рвется на уста

Не будет слышимо на слух –

Уж лучше сердце все ж пронзить пылающим

 железом;

Но острие иглы вонзается в металл нагрудного

 креста

И оставляя дымный след, скользит по коже…

И разум спящий не находит себе места.

Пред взором лишь влезающие в маску умиления

Бельмесые хохочущие рожи.

Он вздрогнул и очнулся.

Ночь.

Рассвет не близок.

Гнал сон глумливый и тревожный прочь.

Но небосвод для птицы низок,

Когда она взметает крылья во всю мочь.

Сон мучил Сурта до утра.

Потом его окликнул страж

И растворил щель во вратах,

Впуская деверя ума и боевого топора

Во внутренний покой двора;

Его ночной, полусознательный мираж

Вгонял его в нелепый страх,

Он никогда так не зависел от внутреннего мира

Слепой и часто суетной души –

Но перед ним бесплотный лик Нагира[1],

Сурт должен подытожить его крах…

Охранник молвил:

-         Не спеши.

Сейчас ты встретишься с навизором[2] Мохморта.

Он ждет тебя.

-         Правитель в городе?

Страж, было, сделал шаг,

Но замерев на миг,

Взглянул на Сурта с каверзным прищуром.

-         Через мой пост Нагир не выезжал.

И так как город не в осаде,

Он может быть вне городских пределов.

«Зачем справляюсь о своей нужде у всякого

 отребья?..

Проклятый сон.

Так выбил из седла!»

-         Не столь приятно быть далеко от дома по нынешней погоде…

Охранник лишь кивнул, всецело соглашаясь.

-         Понятно это безо всяких слов.

Он явно свысока смотрел на Сурта.

И это принесет ему урон,

Когда он встанет на пути колхита.

Тревожный сон,

Но голова – светла.

Его не остановит вся Нагира свита.

Быстрее молнии свершит он суд.

А слухи этот факт чрезмерно изоврут.

Одна была лишь трудность – медальон.

Колхит не мог его от света прятать.

Но знающий особого креста черты

Не смог бы Воина Цепей с простолюдином спутать.

Тогда объявлен будет сапой[3] он.

И положить придется много

Жизней,..

Что будут в памяти его,

Умом,

Хранящим прошлого печать

От сердца напрочь скрыты.

«Проклятый сон! Опять!!!»

Ведь я во сне мечтал… о ней…

О КОМ?!»

Дано ли сердцу знать?..

Сурт мог понять себя с трудом.

Во сне он жизнь хотел отдать

За честь… жены Врага.

По сердцу заструилась влага

Едкой желчи.

Терпеть безумие окольных сил души нет просто

 никакой разумной мочи.